Надобно сказать, что Рокантен уже надоел мне хуже, чем ему надоел Рольбон - не сошлись мы характерами. Уверен, при встрече он назвал бы меня ничтожеством, а я бы в его адрес произнес гораздо более крепкое слово. Но у меня возникло иррациональное желание во что бы то ни стало прочитать книгу до воскресенья, чтобы суметь тогда сходить в библиотеку за новой. Можно, конечно, сделать это и в следующее воскресенье - срок позволяет, но... Говорю же, это иррациональное желание!
А вот желание не встретить утром свою соседку, выходя из квартиры, вовсе таковым не является. Ехать почти минуту в замкнутом пространстве лифта с чужим человеком - нет уж, увольте! Лифт - последнее мое пристанище перед выходом в большой мир, можно посмотреться в зеркало, построить рожи... И вроде бы путь был чист, как я услышал за спиной хруст замка, жующего чужой ключ, а это значит, что второй день подряд придется делить лифтовую кабину. Но ничего: скоро я изучу ее повадки, и мы начнем расходиться...
Ну, а работа есть работа - ее нужно просто пережить. Первые четыре часа мне это удается легко, потом я иду обедать, а следующие после обеда три - самые трудные... Работа надоела в конец, да еще и в сон начинает тянуть... Но к пяти я снова оживаю и последние два-три часа оказываются едва ли не самыми продуктивными.
В понедельник я представил себе, что выходных у меня больше никогда не будет, и дни недели сразу как-то обезличились, по-видимому, они имели какую-то индивидуальность исключительно в контексте близости к выходным. Теперь они стали похожими на пачку сигарет: и по виду одинаковы, и послевкусие от них одно и то же. Я выкуриваю их по очереди, и они опадают в моей памяти серым пеплом, который тут же перемешивается с себе подобным, отчего трудно потом вспомнить, что, где и когда я делал.
А вот желание не встретить утром свою соседку, выходя из квартиры, вовсе таковым не является. Ехать почти минуту в замкнутом пространстве лифта с чужим человеком - нет уж, увольте! Лифт - последнее мое пристанище перед выходом в большой мир, можно посмотреться в зеркало, построить рожи... И вроде бы путь был чист, как я услышал за спиной хруст замка, жующего чужой ключ, а это значит, что второй день подряд придется делить лифтовую кабину. Но ничего: скоро я изучу ее повадки, и мы начнем расходиться...
Ну, а работа есть работа - ее нужно просто пережить. Первые четыре часа мне это удается легко, потом я иду обедать, а следующие после обеда три - самые трудные... Работа надоела в конец, да еще и в сон начинает тянуть... Но к пяти я снова оживаю и последние два-три часа оказываются едва ли не самыми продуктивными.
В понедельник я представил себе, что выходных у меня больше никогда не будет, и дни недели сразу как-то обезличились, по-видимому, они имели какую-то индивидуальность исключительно в контексте близости к выходным. Теперь они стали похожими на пачку сигарет: и по виду одинаковы, и послевкусие от них одно и то же. Я выкуриваю их по очереди, и они опадают в моей памяти серым пеплом, который тут же перемешивается с себе подобным, отчего трудно потом вспомнить, что, где и когда я делал.