В последнее время охватил меня совершенный пессимизм. Пессимизм во всем... В политике, в мировоззрении, по отношению к себе и людям... И я оставил прежние занятия, потому что больше не верю в то, что делаю нечто полезное.
Как страшно жить!
В XIX веке Османскую империю называли "умирающим, больным человеком", в XXI веке так будут называть Россию, когда ее силы ядерного сдерживания ослабеют до нужного предела. Он лежит парализованный, сепсис разливается по его организму, и я - клеточка его мозга. Зрение еще не отказало, я вижу, что происходит, я приказываю телу встать и идти, я приказываю рукам перевязать раны, но оксоны не могут передавать мои сигналы, потому что болезнь поразила их. И все, что мне остается - это ужас. Ужас от того, что я обречен умереть от этой болезни, причем в ближайшем будущем, и, самое главное, я ничего не могу сделать.
Как страшно жить!
В XIX веке Османскую империю называли "умирающим, больным человеком", в XXI веке так будут называть Россию, когда ее силы ядерного сдерживания ослабеют до нужного предела. Он лежит парализованный, сепсис разливается по его организму, и я - клеточка его мозга. Зрение еще не отказало, я вижу, что происходит, я приказываю телу встать и идти, я приказываю рукам перевязать раны, но оксоны не могут передавать мои сигналы, потому что болезнь поразила их. И все, что мне остается - это ужас. Ужас от того, что я обречен умереть от этой болезни, причем в ближайшем будущем, и, самое главное, я ничего не могу сделать.
